Нельзя применять в качестве результата, а следовательно, и меры труда и созданную стоимость. Во-первых, стоимость воплощает не конкретный (полезный), а абстрактный труд. Абстрактный труд образует стоимость, но сам он не имеет стоимости. Во-вторых, для того чтобы получать заработную плату пропорционально стоимости созданного продукта, работник должен быть собственником того результата, который определяет заработную плату (то есть созданного им продукта). А собственником продукта своего труда работник может быть лишь тогда, когда он является собственником условий его производства, то есть средств производства. При таких обстоятельствах распределение по труду теряет всякий смысл. В-третьих, распределение по стоимости требует вычленения из общей величины стоимости затрат прошлого труда (стоимости орудий труда, сырья), а также стоимости прибавочного продукта. В-четвертых, любые стоимостные показатели не могут быть адекватными измерителями труда хотя бы потому, что они отражают условия не только непосредственного производства, но также и обращения.
По той же причине не может выполнять функцию мерила труда показатель его производительности на уровне предприятия (группы предприятий, отрасли), так как для его исчисления тоже применяется стоимостная форма продукта. Жизнь уже не раз посрамляла тех, кто в управлении заработной платой пытался использовать этот показатель в качестве планового задания или критерия оценки затрат труда. Призывы обеспечить опережающий рост производительности труда по сравнению с динамикой заработной платы не дали желаемых результатов. Рост заработной платы происходит на основе своего собственного закона, а не по велению выдуманного показателя.
Таким образом, в какой бы форме мы ни взяли «результат» трудовой деятельности работника (коллектива), он не может быть адекватным измерителем затрат труда данного работника (коллектива). Могут возразить: но ведь существуют различные системы сдельной (поштучной) оплаты, в которых связь между результатом (продуктом) и заработной платой устанавливается непосредственно. Действительно заработная плата здесь выглядит «заработанной». Однако при этом от взора оппонентов ускользает одно существенное обстоятельство. А именно: какая бы система сдельной оплаты ни была изобретена, она всегда представляет собой превращенную форму тарифной ставки (оклада).
При сдельной системе оплаты тарифная ставка преобразуется в сдельную расценку, то есть в «цену» детали, операции и т. п. Приравнивание определенного количества деталей (операций) к тарифном ставке «растворяете последнюю в них. Тарифная ставка «кристаллизуется» в каждой из этих деталей. Расценка здесь получает самостоятельную и как бы независимую от тарифной ставки жизнь. Рабочий может не знать (и, как правило, не знает) величины своей тарифной ставки. Зато он хорошо знает «цену» той или иной детали, сумма которых образует его заработную плату. Сдельная оплата и наибольшей мере создает видимость оплаты по результатам. Однако эта видимость рассеивается, когда обнаруживается, что общая (скажем, месячная) сумма сдельных расценок, полученная рабочим, превышает тарифную ставку на величину, которая считается недопустимой, то есть когда превышен «нормальный» уровень заработной платы.